Василий Овсиенко: Наш друг Паруйр Айрикян
Аспекты.net. Тревожная весть из Еревана: поздно вечером 31 января 2013 года стреляли в Паруйра Айрикяна, кандидата в Президенты Армении. Он ранен в правую ключицу.
Пулю уже изъяли, угрозы его жизни нет. Но душа моя занемела: Паруйр – мой соузник из мордовских политических лагерей, друг Василя Стуса, Вячеслава Чорновола, Михайла Горыня и, позволю себе высокий штиль, большой друг Украины.
Имя Паруйра Айрикяна мельтешит в письмах Стуса, в 10-томнике Чорновола, в «Украинском вестнике» конца 80-х годов, в книгах Михайла Горыня. Есть о нем подробные справки в «Международном словаре диссидентов. Украина», в Энциклопедическом справочнике «Движение сопротивления в Украине. 1960 – 1990», есть блестящий очерк о нем Михаила Хейфеца «Военнопленный секретарь» (вошел в третий том «Избранного», вместе с его же «Ураинскими силуэтами» – издала Харьковская правозащитная группа в 2000 году). А я 11 сентября 1999 записал с ним интервью про Василя Стуса возле могилы на Байковом кладбище. Поэтому сегодня, желая Паруйру скорейшего выздоровления и победы на выборах, я хочу поделиться своими впечатлениями о моем сверстнике (род. 5.07.1949), о котором Хейфец так чисто по-еврейски сказал бы: «Во все стороны талантлив».
Действительно, уже в 17 лет Паруйр возглавил Молодежный структуру «Шант» («Молния») Национальной объединенной партии. Обычно первая задача молодежи – изучать историю своего народа, следить за чистотой родного языка, бороться против ассимиляции армянского народа и за его объединение. Но когда взрослые лидеры НОП были арестованы, то 19-летний Паруйр, студент Ереванского политехнического института, оказался фактическим ее лидером. Цель этой партии – добиться независимости Армении ненасильственным путем, через референдум, под контролем ООН (эту же идею в 1960 выдвигал «Украинский Рабоче-Крестьянский Союз» Левка Лукьяненко). Это была партия с жесткой дисциплиной, строгой конспирацией, с присягой и клятвой верности. Вскоре после того, как 24 апреля 1969 группа «Шант» организовала радиопередачу у памятника жертвам геноцида 1915 года, 6 ее членов, среди них Айрикян, были тоже арестованы и обвинены в проведении антисоветской агитации и пропаганды и в участии в антисоветской организации. На «процессе двадцатилетних» юноши признали некоторые инкриминируемые им действия, но заявили, что не считают их преступными. Суд «учел их молодость и недостаточную политическую зрелость», положительные характеристики с работы и учебы и приговорил Айрикяна к лишению свободы в лагерях строгого режима на 4 года (прокурор требовал 7), Азата Аршакяна и Ашот Навасардяна – на 2 г., Р. Барсегова и А. Хачатряна – на 6 месяцев. За слишком мягкий приговор судья был переведен на работу в архив. Право, в истории советского «правосудия» в Украине похожего проявления национальной солидарности не случалось.
Срок Паруйр отбывал в лагере ЖХ-385/3-5 в Мордовии, в поселке Барашево. Там в 1973 г. и познакомился он с украинскими политзаключенными Вячеславом Чорноволом и Василием Стусом, перекликался через забор с нашими политзаключенными Ириной Калинец, Стефанией Шабатурой, Надеждой Светличной. Принимал участие в акциях протеста, в голодовках. 2,5 года из 4-х провел в камерах под следствием, в карцерах и помещениях камерного типа (ПКТ). Первый срок истек, но Паруйр ненадолго задержался на свободе.
В Ереване его взяли под административный надзор. С целью поубавить его общественную активность, ему предлагали поступить в институт, на что он ответил: «Зачем Армении еще один инженер? Патриоты для нее важнее». На подпольных собраниях командиров он был избран руководителем НОП и реорганизовал партию. Она ожила. Появились листовки, брошюры, надписи на зданиях «Да здравствует независимая Армения! Требуем референдума!», Азат Аршакян сжег огромный портрет Ленина на стене гостиницы «Интурист».
В новой программе НОП, главным автором которой был Айрикян, подчеркивалось, что она не является антисоветской организацией, поскольку будущая свободная Армения представляется как дружественное СССР государство, а вопрос о ее социальном устройстве НОП вообще не ставила: она оставляла его на обсуждение народа свободной Армении. «Мы требуем от власти только одного – исполнение законов, принятых советской властью, в тех случаях, для которых они написаны».
НОП определила себя как национально-демократическую, общеармянскую организацию, членом которой может стать каждый армянин независимо от его политических и религиозных убеждений и даже партийной принадлежности, если только он готов поставить общие интересы нации выше личных выгод и интересов. Фактически, это был национальный фронт.
Понимая, что только гласность, контакт с мировыми средствами массовой информации сделают новую тактику действенной, Айрикян, нарушив режим административного надзора, тайно уехал в Москву, встретился с выдающимися диссидентами. Этим НОП декларировала отказ от русофобии и что она является частью всесоюзного правозащитного движения.
5 февраля 1974 года Айрикян приговорен к 2 г. лишения свободы в лагерях строгого режима «за нарушение правил надзора». Арестован в зале суда. Но через неделю ему предъявили обвинение по ч. 2 статьи 65 УК АрмРСР «Антисоветская агитация и пропаганда» и обвинили в организационной деятельности (ст. 67). Перевели в следственный изолятор КГБ. Обладая редким талантом общения с людьми, Паруйр через надзирателей наладил связь с другими арестованными членами НОП. Пришлось заменить состав надзирателей СИЗО, но это не помогло.
Зная, что защищать подсудимого имеет право каждый гражданин СССР, Айрикян требовал, чтобы это право было предоставлено Андрею Дмитриевичу Сахарову. Суд отклонил ходатайство, но позволил ему защищаться самому, предоставив неделю на подготовку. По итогам 18 судебных процессов по делу НОП предателей в ней не оказалось. Не имея никаких конкретных доказательств против талантливого конспиратора Айрикяна, следствие и суд инкриминировали ему конфискованные цезурой мордовского лагеря его письма родным и друзьям, заявления в Верховный Совет Армянской ССР и в ООН.
Приговорили его к 7 годам лагерей строгого режима и 3 годам ссылки (прокурор требовал 10 лет особого режима, 4 года ссылки и признания особо опасным рецидивистом!).
После суда Айрикяна отправили спецконвоем, самолетом в Мордовию, в тот же лагерь ЖХ-385/3. Василь Стус, увидев его, отчаянно выдохнул: «Паруйр…». И руки опустил.
Паруйр быстро установил связь с товарищами по партии и уже 5 августа 1974 года 6 членов НОП в разных лагерях провели трехдневную голодовку в поддержку своего обращения к Генеральному секретарю ООН Курту Вальдхайму с просьбой создать международную комиссию для расследования преступлений советской власти против армянского народа. Как он связывался с коллегами? Изобретательности его не было предела. Но однажды Паруйр все же «погорел».
Скоро Паруйра перевели в 17-й лагерь, в пос. Озерный (на языке мокша – Умор), где находился и я. Меня поразил его талант организатора и вообще его способность общаться с людьми различных мировоззрений, в том числе и с исполнителями неправедных наших приговоров, так, что никто не мог на него обидеться. Значительно позже я узнал, что однажды он увидел на вышке солдата «кавказской национальности». Заговорил. Оказалось – армянин. За несколько дней перебрасывает через забор целую пачку копий документов – и все они доходят, куда следует! Я бы не решился и заговорить с охранником, зная, что он украинец… А как талантливо он расставил сети и поймал в них доносчика Кузюкина! А когда надзиратель Чекмарев слишком досадил узникам своими придирками и рапортами, то Паруйр через тех же стукачей, будто случайно оговорился, что Чекмарев выносит на волю письма… Чекмарева немедленно перевели в другую зону.
Репрессированная партия периодически напоминала о своем существовании голодовками и требованиями освободить арестованных ее членов (к этому времени через суды прошли около 80 членов НОП). На судах все они выражали поддержку ее целей и лозунгов, но отрицали организационную принадлежность к ней. Тогда КГБ поставил целью ликвидировать НОП оригинальным способом: через дискредитацию ее ведущих деятелей. Так, с 18 арестованных в 1973-74 гг. 11 человек были освобождены досрочно, притом многие из них не подавали покаянных заявлений.
24 апреля 1974, как и ежегодно, все армяне-политзаключенные провели голодовку памяти жертв геноцида 1915 года.
«Для армян он был безусловно вождем, несмотря на свою молодость: и сам себя осознавал таким, и все в зонах безусловно признавали его первенство», – писал о нем Михаил Хейфец. – … Его лидерство определялось только его постоянной готовностью принять на себя первый удар… Для армян каждое его слово звучало приказом… Он не властолюбив по характеру.., но он ощущал себя вождем по праву… Паруйр же явно полагал, что раз он сам рискует больше всех, то имеет моральное право требовать аналогичного риска любого члена НОП». (Михаил Хейфец. Военнопленные секретарь: Повесть о Паруйре Айрикяне. – Избранное. В трех томах. Харьковская правозащитная группа. – Харьков: Фолио, 2000. – Т. 3: – С. 230-231, 235).
Действительно, более половины срока Айрикян провел в карцерах и ПКТ.
Чтобы поддержать армян в их борьбе, Василь Стус предложил:
– Паруйр, чтобы мне не стоять перед тобой смирно, я хочу объявить себя иностранным членом-симпатиком НОП…
Паруйр был обрадован таким проявлением солидарности. На следующий год членами-симпатиками НОП объявили себя политзаключенные разных национальностей: украинцы Роман Семенюк, Ирина Калинец, Вячеслав Чорновил, Иван Гель, Зорян Попадюк, Василий Овсиенко, евреи Михаил Хейфец, Эдуард Кузнецов, русские Сергей Солдатов, Петр Сартаков, литовцы , латыши. Членство подтверждалось прежде всего однодневной голодовкой солидарности 24 апреля – в день памяти армянского геноцида 1915 года. Так национальная партия стала интернациональной. Армяне, в свою очередь, поддерживали политические голодовки украинцев 12 января, всех политзаключенных – 30 октября.
Когда у Василя Стуса отобрали все рукописи стихов, Айрикян предложил 30 октября 1976 начать голодовку на всех политических зонах с требованием вернуть рукописи. Он сумел сообщить об этом во все зоны через свои талантливо организованные тайные каналы. Осенью его увезли в КГБ Армении и там полковник Григорян сообщил ему, что Стусу вернули 100 рукописей. «Мне было приятно – я знал, что хоть что-нибудь для моего друга сделал», – сказал позже Паруйр.
Мне пришлось встречать новый 1976 год в карцере 19-го лагеря. Там давали пайку хлеба 400 г и раз в двое суток горячую пищу без жиров и сахара. Выйдешь через 15 суток – ветер тобой колышет. Сидел с доктором права Тартуского университета Августом Рейнгольдом. В одной из камер сидел Паруйр – он в ПКТ, где режим немного мягче карцерного. Однажды приоткрывается «кормушка» (калитка в дверях, через которую подают еду), там появляется два куска хлеба… В зоне Паруйр спросил, получили ли мы хлеб. Это он передал – через надзирателя. И строго запретил мне нигде и никогда об этом не рассказывать. Он сумел поладить даже с надзирателем, следовательно, этого надзирателя нельзя «сдать». А еще однажды, когда его выводили в рабочую камеру, он сам сумел приоткрыть «кормушку» и бросил нам два конфеты… Такие проявления солидарности – незабываемые. А однажды вечером Паруйр запел… Наверное, это были его собственные песни типа «Не пленённая, не сосланная моя Родина, ты будешь свободной!»». Он еще и поэт, и песенник. Это было удивительное пение – даже надзиратели заслушались, не кричали на этого красавца-армянина с невероятно черными глазами.
Летом 1976 г. Айрикян заявил, что является секретарем НОП и несет ответственность за все ее действия, за программу и тактику. В декабре 1976 года он как секретарь НОП, Вячеслав Чорновил как редактор журнала «Украинский вестник» и Владимир Осипов как редактор журнала «Вече» подписали разработанный ими проект «Статуса политзаключенного СССР» (известный как «мордовский вариант») и 17.01. 1977 направили его властям. Айрикян перешел на Статус явочным порядком еще 10 декабря 1976 года. Устную информацию об этом мне было поручено вывезти из зоны и сообщить в московские диссидентские круги. С Мордовии меня вывезли 9 февраля 1977, а чтобы я не заехал в Москву, меня этапом увезли в Житомир и выпустили точно 5 марта, в день окончания 4-летнего срока, сразу взяв под административный надзор. То есть я не имел права никуда ездить. Ко мне приехал посланец из Москвы, которому я дал написанную уже дома информацию.
Между тем Паруйр с карцере подал целую серию заявлений в поддержку женщин-политзаключенных, сидящих в ЖХ-385/3-4 (пос. Барашево, большинство украинки). Участвовал в изнурительной 100-дневной поэтапной голодивке с 21 апреля до 30 июля 1977 года – перед Мадридским совещанием ОБСЕ. Его возили в Москву, где предлагали освобождение в обмен на согласие уехать за границу. Отказался. Перебросили на Урал. В 1980 г. в ПКТ провел 7 месяцев подряд, включая 27 суток карцера без перерыва.
Незадолго до конца срока, в октябре 1980 г., его обвинили в даче взятки вольнонаемных мастеру лагеря ВС-389/36 Жилину, который якобы получал продуктовые посылки и отдавал их осужденному Свердлову (известному в лагере стукачу и провокатору), а тот – Айрикяну. Доказательств против Айрикяна не было, но его осудили еще на 3 года лагерей строгого режима, причем после окончания срока по политической статье его должны были отправить в уголовный лагерь.
В начале 1987, уже при «перестройке», Айрикян освобожден. Вернулся в Ереван и вместе со своими соратниками из НОП создал объединение «Национальное самоопределение», которое действует до сих пор. Это оно теперь выдвинуло его на должность Президента.
8 сентября 1987 г. в Москве Айрикян от имени Армянского комитета защиты политзаключенных, а В. Чорновил от имени украинского инициативной группы за освобождение политзаключенных, подписали заявление о создании Армянско-Украинского комитета защиты политзаключенных. Комитет ставил своей целью освобождение всех политзаключенных СССР и создание гарантий, которые исключали бы политические репрессии в будущем. Выдвинули идею создания Межнационального комитета защиты политзаключенных.
Вечером 7 декабря 1987 Паруйр Айрикян приехал во Львов, чтобы встретиться с членами украинской подкомитета Межнационального комитета защиты политзаключенных. Не зная точно номер квартиры Ирины Калинец, он сел на ступеньку и запел. Ирина узнала голос, потому что слышала его через ограждения в Барашево… На следующий день он, Михайло Горынь, Вячеслав Чорновил и Иван Гель должны были ехать в Москву на Международный семинар по гуманитарным вопросам. Всех их задержала милиция «по подозрению в спекуляции и перевозе наркотиков». На семинар они не попали. Айрикяна посадили в самолет на Ереван. Получив известие о задержании сына, его отец умер от инсульта.
10 – 14 января 1988 года в Ереване состоялось совещание представителей национально-демократических движений народов СССР: от Армении – Айрикян, от Грузии – Мераб Костава, от Украины – Чорновил и Горынь. Принято заявление с минимальными требованиями: 1) ввести в конституции всех республик статьи о государственном языке каждой нации; 2) вернуть на родину и восстановить государственность принудительно депортированных народов.
В феврале 1988 Айрикян обвинил власти СССР в организации погромов армянского населения в г. Сумгаите и был арестован по обвинению в «разжигании межнациональной розни и проведении антисоветской деятельности».
В мае 1988 г. Президент США Рональд Рейган встретился в Москве с советскими диссидентами. На встрече была жена Айрикяна Елена Сиротенко с сыном. Когда сын заплакал, Рейган спросил, что там. Чорновил ответил: «Сын Айрикяна просит освободить отца».
В то время популярность Айрикяна в Армении была такая высокая, что он мог возглавить страну. Сидя в тюрьме КГБ, 22 июня он услышал, что его имя скандируют на улице десятки тысяч людей. Галлюцинации? Нет, это была первая в СССР демонстрация у здания КГБ. Включили компрессор – и узник знал, что пока работает компрессор – продолжается демонстрация. 4 месяца власть искала способ, как избавиться от Айрикяна, и наконец лишила его советского гражданства. Его специальным самолетом привезли в Москву, а оттуда огромным пустым лайнером в сопровождении восьми кагебистов вывезли в Эфиопию – страну, в которой не было правила спрашивать, желает ли высланный жить в этой стране. Айрикян переехал в США и стал фактическим лидером диссидентской эмиграции, был избран председателем международной организации «Демократия и независимость».
В мае 1990 его заочно избрали депутатом Верховного Совета Армении. Уже думал нелегально, через Турцию, пробираться домой, но его сдерживали. Только в сентябре, после 2,5 лет изгнания, его восстановили в гражданстве и разрешили вернуться. Если бы он это время был в Армении, политическая ситуация там была бы иной. В 1995 и 1999 вновь избран в парламент. В 1991 и 2003 годах выдвигался на пост Президента Армении.
Паруйр Айрикян несколько раз посещал Украину, в частности, был на похоронах Вячеслава Чорновола 29 марта 1999 года, через полгода – снова приезжал. Выступил на вечере его памяти в театре им. И. Франко 24 декабря 2007 года. А в 2008 году Паруйр подарил мне бутылку армянского коньяка, которую еще никто из моих гостей не сумел откупорить. Пусть ожидает самого Паруйра! Василий Овсиенко Aspekty.net
